Святой праведный Артемий Веркольский родился в селении Верколе Двинского округа в 1532 году. Сын благочестивых родителей, Артемий был отроком терпеливым, кротким и прилежным ко всем добрым делам. 23 июня 1545 года тринадцатилетний Артемий и его отец были застигнуты в поле грозой. При одном из ударов грома отрок Артемий упал мертвый. Люди подумали, что это знак суда Божия, а потому оставили тело в сосновом лесу непогребенным. Через 28 лет сельский клирик увидел свет над местом, где лежало нетленное тело праведного Артемия. Перенесенные в храм святые мощи явились источником многих исцелений. Позже в этом селении был основан монастырь, названный Веркольским.
М.СИЗОВ, И.ИВАНОВ. Сияющий отрок
(дневник паломника, июль 1994 г.)
Святой Артемий Веркольский - один из самых почитаемых и любимых святых не только у нас, на
Севере, но у всего русского народа. Святость его непостижима. Он не был мучеником или схимником, стяжавшим святость многолетней молитвой. Он, собственно, никем еще не успел стать. Он был обыкновенным мальчиком - с чистой душой, как у всех детей. И неведомо нам, почему именно его Господь отметил и взял на небо, в вечную жизнь, прервав земное его бытие на двенадцатом году от роду. Мы знаем лишь о свидетельствах его святости: о том, что тело мальчика было найдено нетленным в сиянии лучей, о многочисленных исцелениях и других чудотворениях.
Свидетелями их были паломники, приходившие в Верколу со всей Руси. Село Веркола находится на самой окраине Архангельской области, граничащей с Коми. И поныне места эти глухие, малолюдные. До революции Архангельскую и Коми земли соединял древний Пинежский тракт, проложенный в лесной дебери и болотах, и осталась память, как ходили по нему паломники из коми сел. Случалась ли напасть какая - давали удорские крестьяне обет Богу, что сходят помолиться к мощам Его угодника; а потом, получив избавление от лиха, собирали котомки, кланялись на четыре стороны с крестным знамением и пешком отправлялись в Веркольский монастырь.
Добирались за три дня, ночуя под деревьями. Нынешним летом и мы, выполняя свой обет, отправились вдвоем этим путем.
1. Вашка - Пинега
Древний Пинежский тракт проходил раньше мимо села Кривое, что на реке Вашка в Удорском районе, и дальше уже тянулся тайгой - до первого Архангельского села Нюхча, от которого рукой подать до Верколы. Но, приехав на Вашку, узнали от сельчан, что тракт давно зарос и непроходим. На Пинегу никто уже не ходит, разве что какой-нибудь охотник случайно забредет, заблудившись в погоне за лосем. Поразмыслив, решили мы от плана своего не отказываться, отправиться напрямки - и во всем положиться на Бога. Как раз в ту сторону, к границе Архангельской области, тянется приток Вашки - речка Пучкома. Вдоль нее и пошли.
В дневнике появилась первая запись: «21 июля
. Поднялись по Пучкоме на 10 км. Привал. Акафиста св.Артемию у нас нет, и решили помолиться Николе Угоднику, да защитит нас в пути и не допустит дождя. Небо хмурое, вот- вот хлынет ливень... Господи, пронеси!» Впоследствии удивились своей догадке: именно к святителю Николаю и надо было обратиться... Но об этом после.
22 июля.
Бог помогает: дождя нет, к тому же на охотничью избушку набрели. Прочитали молитву «На вхождение в новый дом» и повалились спать. Среди ночи проснулся: за окном луна пятном на небе, темно, веет осенью. «Господи, от всякого вреда соблюди невредимы!» Прочитал шепотом, и из темноты донеслось: «Аминь». Мой спутник тоже не спит. Что нас ждет впереди?
23 июля.
Мы - дома. В печке потрескивают поленья, тепло, сижу за столом у керосиновой лампы, пол чисто выскоблен, зеркало на стене, уютно... На двери висит толстая цепь, чтобы закрываться от медведя. Около избушки валяются клочья бурой шерсти. Кругом на десятки километров безлюдная тайга, а здесь... будто дома. Почему? В красном углу избушки замечаю две пустые полки с пятнами воска, видно, что сюда кто-то ставит иконы. Уходя, оставляем на столе номер газеты «Вера».
24 июля.
Раннее утро. Простились с Пучкомой, превратившейся в ручей, и дальше пошли по компасу. Шли почти без остановок до самой ночи, какая - то сила на крыльях несла!
Тропарь св.Артемию Веркольскому.
«Вышняго повелением тученосным облаком, небо помрачившим и молниям блистающим, грому же возшумевшу с прощением, испустил еси душу твою в руце Господеви, премудре Артемие, и ныне предстоиши престолу Владыки всех, о иже верою и любовью приходящим к раце твоей, подая исцеление всем неотложно и моляся Христу Богу спастися душам нашим».
Честно сказать, страшновато (в ту ли сторону идем, не загибнем ли?), время от времени крещусь на ходу - и под ногами в зарослях прорисовывается едва видная звериная тропка, по ней легче идти. Палатку ставили уже в темноте, на берегу неизвестного ручья. За день мы перемахнули из бассейна реки Вашки в бассейн реки Пинеги».
Слава Богу! В темноте не заметили развалившуюся избу. Потом уже у одного охотника-промысловика узнали, что здесь стоял скит старообрядцев-скрытников. Видимо, сюда, в дебри Пинежского края, они пришли с Выга, а потом подались дальше, на Удору.
25 июля.
По ручью вышли к какой-то петлистой реке. Приходится часто идти вброд, раздеваясь донага. Комаров на удивление нет и дождя тоже. Где-то тут рядом медведь, всюду его следы. Радуемся этим признакам жизни, и совсем не страшно. Определенно нас кто-то ведет «за руку», так все удачно складывается.
Неожиданно вышли на лесную дорогу, сели и стали ждать. Сразу же пошел дождь - впервые за все время пути. Промокнуть не успели, показалась машина-вахтовка, подобрала нас. Лесорубы объяснили, что река, приведшая нас сюда, называется Нюхча и впадает она в Пинегу. То есть вышли мы правильно. Но могли бы и не ходить тайгой: от Благоево есть теперь дорога, открыт мост, и сюда из Коми можно доехать попуткой, всего за два часа. В ответ мы улыбаемся, молчим. Лесорубы недоумевают: на туристов мы, вроде, не похожи, на охотников-рыбаков тоже... Зачем же шли тайгой, когда можно на машине?!
Выворачиваю шею, чтобы кинуть последний взгляд на Нюхчу, названную так, наверное, из-за сладких запахов ее лугов. Как прекрасна эта земля! Мягкие, словно перина, сухие болота. Сосняки-беломошники. Зеленые горбы холмов, с которых текут ручьи в Вашку и Пинегу. И небо: по-летнему ярко-синее и чистое, как льдинка. Сколько же паломников прошло здесь - сквозь первозданный, девственный мир! И как им легко было нести молитву этой таежной дорогой - нести Артемию. Ведь в нем, в святом отроке, они любили ту самую - девственную - чистоту, данную Богом от начала и природе, и человеку.
Господь изначально сотворил Адама святым, святость эта была так же естественна, как окружающий мир. Но замутилась наша природа, лишь в детях еще отражается воспоминание о естественной, Богоданной святости... И не потому ли Господь забрал отрока Артемия в вечное бытие, чтобы это воспоминание не умерло, не забылось в нас?
Во время паломничеств случайностей не бывает, все наполнено смыслом - в этом я давно убедился. И все же удивило меня одно совпадение. Позади были Веркола, Архангельск, я ехал в поезде обратно - и думал о монастыре, о таежном нашем пути. Соседка по полке явно набивалась на разговор, хотела что-то рассказать, но я отворачивался. И тут оказалось, что попутчица родом с Вашки, тамошнюю тайгу хорошо знает, в детстве со своим отцом даже на медведя ходила. И впоследствии, будучи директором Лешуконского Дома пионеров, не раз водила ребят в походы в те самые места.
«Какая же благодатная наша земля! - вздохнула вдруг спутница. - Помню, сразу после войны такое чудо было. Среди лета, когда самая красота в природе наступает, земля наша в небе отразилась. Все сельчане из домов повыскакивали, головы задрали. А там, на небе, словно географическая карта: зеленая тайга, лента Вашки сверкает, и - Боже мой! - деревни, как на ладони. С земли все отчетливо видно, но мужики зачем-то на крыши позабирались, в небо пальцами тычут: »Глядите! Лешуконское-то как видать! А вон выше - Олема, Резя, Чуласа, Русома, Каращелье... А вон, глядите-ка, дом сватьи моей!»
Слушал я рассказ уроженки Лешуконья Раисы Николаевны Крупцовой и, пораженный, вдруг вьяве представил, как отразился навечно в небе и сверху смотрит на нас обыкновенный мальчик из села Веркола - святой Артемий.
2.Обретение
26 июля.
С лесорубами доехали до п.Сосновка, а оттуда на рейсовом автобусе в Верколу. «Автобус» - машина «Урал» с пассажирским кунгом. Во всем Пинежском районе нет ни одной асфальтовой дороги, лишь колдобины. Как писали в старинном описании: «Путь к Веркольской обители крайне затруднителен». Находится она на другом от села, высоком берегу Пинеги - отделена от житейской суеты. Приходится долго ждать лодку с перевозчиком...
Монастырь показался нам огромным: много каменных зданий и церквей, хорошо сохранившихся. Иеромонах, к которому подошли под благословение, подарил по иконке с тропарем. Взглянул на образ святого Артемия и изумился: рядом с отроком изображен седой старец в епископском одеянии - Никола Угодник! И вспомнилось, как в лесу мы стали почему-то молиться ему, за неимением молитв св.Артемию... Монах объяснил, что двух святых часто изображают вместе, поскольку отрок был прихожанином Никольской церкви, и впоследствии мощи его покоились также в Никольской церкви.
Родился Артемий в 1523 году в крестьянской семье. С пятилетнего возраста стал чуждаться шумных мальчишеских забав и удивлял всех кротостью и добротой. Особенно же отличался послушанием родителям. Хотя он был слаб здоровьем, но с ранних лет помогал отцу в земледелии. 6 июля 1544 года, когда они пахали в поле, вдруг поднялся сильный ветер, появились тучи, с необыкновенным грохотом разразилась молния, и Артемий предал дух свой Господу. Отец его вернулся в деревню, и все побежали на поле, потому что любили его. На теле мальчика не нашли никакой раны. По обычаю того времени, убитых молнией не полагалось хоронить на кладбище. Его отнесли в лес и положили на землю, поставили сверху деревянный срубец.
В 1577 году клирик Веркольской Никольской церкви собирал в лесу ягоды и вдруг увидел воссиявший свет. На земле лежало тело отрока совершенно целое и как бы сияющее. На место пришли священник с прихожанами и «без всякого рассуждения« перенесли тело на паперть храма, где оно, доступное всем, лежало еще 6 лет. Затем его принесли в придел храма. Чудотворения начались сразу же. В том же 1577 году по Двине свирепствовала повальная болезнь, вроде лихорадки, особенно от нее страдали дети. У веркольца Каллинника заболел сын, крестьянин много молился и, наконец, молитвенно обратился к блаженному Артемию. Приложившись к его мощам и снявши с гроба часть бересты (она служила вместо покрова), принес бересту домой и положил на грудь сыну. Внезапно тот выздоровел. После этого и другие стали брать бересту - и исцелялись. В 1610 году указом новгородского митрополита мощи были освидетельствованы, была составлена служба св.Артемию.
Нынешний вид монастыря |
Монастырь же возник так. В 1635 году царь послал в Кевролу и Мезень воеводу Афанасия Пашкова. Проезжая Верколу, воевода, несмотря на предложение местного священника, не зашел и не поклонился новоявленным чудотворным мощам. Вскоре у него заболел сын Иеремия, мальчик был уже почти при смерти, после исповеди у него отнялись зрение и слух. Тогда воевода, вспомнив свой грех, дал обет съездить с сыном к св.Артемию. Услышав это, Иеремия сам встал и, держась за оконце, спросил отца: «Каким путем надо ехать к чудотворцу Артемию?» (От Кевролы до Верколы примерно 50 верст). Со слезами воевода дал сугубый (повторный) обет. Приехав туда, приложившись к мощам, Иеремия сразу излечился. А отец его там, где были найдены мощи, построил церковь во имя чудотворца Артемия. В лесу на месте сгнившего сруба вырос прекрасный деревянный храм. Воевода устроил также келии, ограду и появилась монашеская пустынь. В 1647 году указом царя, к неудовольствию жителей Верколы, мощи были перенесены в монастырь.
Устав монахов был строгий (он и сейчас вывешен в трапезной): «Друг к другу в келию без великой нужды не ходить, разговоров неполезных всемерно уклоняться: в коридорах для бесед не останавливаться; в рапезе отнюдь не разговаривать; громко в келиях не читать, быть и наедине всегда одетому, кроме ночных часов: почитать друг друга, особенно старших летами...»
Поистине, это была обитель сосредоточенных на духовной жизни, кротких, светлых людей. Удивительно, но за всю историю сюда, к отроку Артемию«, не привезли ни одного ссыльного. А ведь в северные монастыри при московских царях часто ссылали неугодных. Эта пустынь и в самом деле была отделена от мира сего.
Ныне обитель возрождается. И странно видеть это благолепие каменных храмов среди таежных просторов. Село Веркола немноголюдно, прихожан здесь мало, стоит ли столько средств вкладывать? Но... пустынь и есть пустынь.
Чудотворные мощи пока не обретены. Они исчезли перед самым приходом «красных« и, предположительно, скрыты под монастырем, в подземных переходах. Монахи молятся, чтобы свершилось второе обретение. И уже чувствуется, что святой блаженный отрок здесь, рядом, подает молитвенную помощь. Один из таких случаев произошел в деревне Кеврола, той самой, где некогда первостроитель пустыни воевода Пашков давал свой обет. Деревня горела, пожары следовали один за другим, и тогда обратились жители в возрождающуюся обитель, к настоятелю, чтобы умолил он святого Артемия... После молитв в Кевроле прекратились пожары.
Помогает блаженный отрок и строителям монастыря. Удивительно, как малыми силами смогли они столько сделать...
3. Часы с колоколами
В монастыре пока три инока: настоятель иеромонах Иоасаф (Василикив), первый постриженник обители иеромонах Артемий (Козлов) - он на снимке слева, и рясофорный монах о.Сергий (Бурмистров). Настоятель был в отъезде, так что вместе с трудниками (четверо взрослых и мальчик) вся братия насчитывала семь человек. Наша малочисленность особенно почувствовалась во время трапезы: мы сидели за длинным-предлинным пустым столом в большом гулком зале. Когда-то здесь умещалось 184 монаха, при этом хватало места и трудникам.
Трапезная устроена с умом. Высокие ее своды поддерживают арочные колонны с небольшими решетчатыми оконцами, которые служили для отопления зала. Теплый воздух поднимался с нижнего полуэтажа, где находилась кухня: оттуда же на лифтах-подъемниках доставлялись готовые блюда, и таким же образом спускалась вниз грязная посуда. Поэтому чистота здесь была идеальная, что немаловажно, ведь »столовая« одновременно служила как бы частью храма. Длинные столы упирались раньше в распахнутые воротца, за которыми была видна центральная часть храма с иконостасом. Так что даже за трапезой монах не отлучался от богослужения. Говорят, служба здесь была красивая, до самой революции в пустыни сохранилось старинное русское столбовое пение.
Воротца эти ныне замурованы. На кирпичной кладке повешена икона. Помолившись на нее, придвигаем тарелки. Все сосредоточенно, молча едят, только голос о.Артемия раздается - он читает из жития. И вдруг... с улицы слышится колокольный звон. Пересчитываю сидящих за столом, кто бы это мог звонить? Вот уже сутки я слышу: через каждые полчаса звучат колокола, напоминая о бренности земной, временной жизни. Как эти несколько человек успевают?! У них и служба почти каждый день, и келейные правила, и восстановительная работа кипит (на одном храме крышу кроют, в другом - оконные рамы вставляют), и поле у них огромное (трактор во дворе стоит), и три коровы ухода требуют... А тут еще не забудь каждые полчаса в колокол ударить! Даже ночью кто-то не спит, «бумкает». Вслух удивляюсь, на что следует ответ:
- Так ведь это не человек звонит, а часы с боем, к ним веревками четыре колокола привязаны. При советской власти их реквизировали, в Карпогоры увезли - а мы вернули на место, на колокольню.
Все, оказывается, просто. Но меня не оставляет ощущение, что есть в монастыре еще кто-то невидимый, который монахам всюду подсобляет. Вот и в Карпогорах (райцентре) сумели иконную лавку устроить, дом купили, собираются катехизаторские курсы открыть. И в Суре, на родине святого Иоанна Кронштадтского, ведут переговоры, чтобы передали монастырю сельский храм, использующийся не по назначению. Построен он был целиком на деньги о.Иоанна и принадлежал женскому монастырю, которому покровительствовал святой.
Часто бывал св.Иоанн Кронштадтский и в Веркольской пустыни. Верхнюю церковь самого большого здесь собора освящал он. Только снаружи, на стенах его, было 54 иконы, а как благолепно было внутри! Высокий купол, большие окна с витражами. Крестный ход совершался »по воздуху«, по балкону с балюстрадой, устроенному вкруговую храма на большой высоте. С этой »воздушной« дорожки открывается Божий мир на все четыре стороны: внизу до самого горизонта зеленеют леса с лугами, блестит лента Пинеги. А внутри храма уже не так нарядно. Роспись поотсыпалась, всюду надписи »туристов«.
Всего в монастыре три каменных храма, один деревянный, одна часовня, два двухэтажных братских корпуса и игуменский корпус, в котором находится единственная в Верколе школа. Учеников доставляют из села на лодках, что сопряжено с риском, особенно во время ледохода. Сами школу не строят и монастырское здание запустили - уже 70 лет там не ремонтировался туалет, так что живут »с запахом«. Около монастыря вырос поселок Светлый Путь, жители его, в основном, и занимались разорением.
Монастырь передали церкви не сразу - после »хождения по инстанциям« Людмилы Владимировны Крутиковой, вдовы уроженца села Верколы писателя Федора Абрамова. В 1991 году сюда въехал первый монах, отец Иоасаф. Было это осенью, все окна разбиты, надвигалась северная зима... Но, главное - монастырь уже жил.
С Людмилой Владимировной мы познакомились в храме св.Артемия Веркольского. Почти каждое лето она приезжает из Петербурга на родину мужа, хотя ей уже 76 лет. Так совпало, что был как раз день памяти св.Владимира Крестителя - престольный праздник Петербургского Князь-Владимирского собора, прихожанкой которого она является. Не усидела в своем деревенском доме и, опираясь на палочку, пошла потихоньку к Пинеге, перевезли ее на лодке, и вот она в монастыре... В церкви св.Артемия Веркольского из прихожан, кроме нее и меня с другом, был лишь один трудник. Служба была простая, без хора. Время от времени подпевала Крутикова, потом с о.Артемием читала канон святому. Невольно выступили слезы радости: какая простая, чистая и возвышенная служба! По окончании зашли и в соседний притвор (в Артемьевском храме их два - во имя св.Артемия и св.Николы Чудотворца). Проводили мы Людмилу Владимировну до самой лодки, по пути она рассказала, что придел св.Артемия есть при Пятницкой церкви в Москве. Там хранятся частицы его мощей, а в день памяти (8 июля) совершается крестный ход с чудотворной иконой, сделанной из гробницы святого. Такой же храм есть в Вятке.
«Пока русский народ молится святому отроку - не состарится и не умрет русская душа!»
4. До самого рассвета
С колокольни храма св.Артемия Веркольского сорвался перезвон и далеко разнесся над рекой Пинегой. Будто целая стая звонких птиц взмыла и понеслась над простором. Подумалось вдогонку: все же этот «живой» колокольный звон не сравнить с мелодичным, но однообразным звоном курантов. Часовому механизму, даже самому отлаженному, не заменить человеческой руки, пусть и неопытной еще, совсем юной...
Звонарем на монастырской колокольне вот уже все лето самый молодой насельник обители - отрок Иван, 12-ти лет от роду. Когда о.Артемий благословил нас с Иваном осмотреть монастырь, первым делом Ваня повел меня на колокольню. Тесным винтовым лазом мы поднимались по ступеням наверх, как вдруг вбок ушел теряющийся в темноте ход, нырнуть в который было столь заманчиво, что я не удержался и зазывно спросил Ваню: «Что там?» Он пожал плечами: «Не знаю. Батюшка меня не благословлял туда ходить...» На колокольне мы долго молча созерцали окрестные дали: малым семечком чернела над рябью Пинеги лодка, на том берегу лениво разметалась Веркола, по лугам там и сям виднелись тучные, словно лошади, стога сена, необъятная высь небес...
Потом, за разглядыванием механизма курантов, полного промасленных шестеренок, Иван рассказывал о себе, своих каникулах в монастыре. Иеромонаху Артемию он приходится младшим братом, постоянно с родителями живет на пустынном берегу Белого моря, в городе секретных заводов и военных верфей - Северодвинске.
Накануне в разговор с о.Артемием о нуждах монастыря вплелась задумчивая нить: «Удивительно, как через малое, незаметно Господь приводит к Себе людей, - сказал он, и, проводив взглядом пробегавшего через монастырский двор младшего брата своего, добавил. - Ведь в семье, от родителей мы никогда не слышали о Боге. А теперь они все лето здесь, домик вот купили неподалеку...»
...После колокольни Ваня провел меня к собору, по пути рассказывая, каких страхов натерпелся: когда-то заперли случайно в гулкой вечерней пустоте собора. В полуразрушенной, некогда монастырской кузне мы нашли место, где стояла наковальня; собрались, было, идти искать остатки деревянного водопровода, проложенного некогда еще монастырской братией, но стало уже смеркаться. Из ближнего перелеска дохнуло ночной сыростью, красный диск солнца скрылся за монастырскими постройками, за Пинегой, за дальним зубчатым горизонтом лесов: растворились долгие тени, над лугами разлился туман и в ровный стрекот цикад погрузился «Светлый путь».
Вспомнилось мое детство: те же ежегодные, полные тайных открытий летние каникулы, затерянный в лесах пионерлагерь или какая-нибудь деревенька Простоквашино, купанья в реке по ночам, штабы в чаще леса, футбол рваным мячом, костры... Словно сквозь пальцы утекло время. Как же не хватало нам таких вот каникул, хотя бы один раз за все годы - среди стен далекого монастыря, в послушании у старшего брата - инока...
Уже поздно. На западе разгорается долгая северная заря, а мне хочется сказать Ивану напоследок что-то значительное, важное для меня, даже, быть может, более, чем для него: о радости приобщения к Божьему деланию, о счастье жить в России по-русски, о том, что эти минуты и дни никогда не вернуть... Но слов не хватает.
Внимательно и очень серьезно, как и все, что он делает, Иван вглядывается в пламенеющие краски заката и отвечает на мое молчание:
- Чудно!.. А будет еще красивей, все небо переменится, станет оранжево-алым, как огонь в костре, и таким останется долго-долго, до самого рассвета.
М.СИЗОВ,
И.ИВАНОВ.
Память святого праведного Артемия Веркольского празднуется в Русской Православной Церкви 6 июля и 2 ноября по новому стилю.
Житие Артемия Веркольского
В числе людей, угодивших Богу своей верой и благочестием и прославленных в лике святых, есть не только зрелые люди, прожившие долгую жизнь, но также и отроки и даже дети. Примером того, что духовное развитие не зависит от обычного человеческого возраста, является праведный Артемий Веркольский, сумевший за тринадцать лет своей жизни достичь того высокого духовного уровня, которого не достигают многие, прожив долгие годы.
Первое житие праведного Артемия Веркольского было составлено в XVII веке, и из него мы узнаем, что святой родился на севере Руси около 1532 года. Его родителями были благочестивые крестьяне Косьма и Аполлинария, проживавшие в селе Веркола недалеко от Архангельска. С ранних лет Артемий отличался особой кротостью характера, незлобивостью и послушанием. Родители сумели привить сыну глубокую веру, и его любовь к Богу отразилась в том, что мальчик уже с пяти лет охотнее проводил время в молитве, чем в играх со сверстниками, а также стремился помогать родителям в их нелегком крестьянском труде.
Согласно житию, отрок Артемий трудился однажды с отцом в поле, когда неожиданно разразилась гроза и молния убила мальчика, которому в ту пору было всего тринадцать лет. Жители селения посчитали, что в этой страшной смерти проявилась кара Божия отроку за какие-то тайные грехи, и решили не погребать Артемия. Возможно, в этом сказались языческие пережитки, поскольку по верованию древних славян, убитый молнией человек являлся страшным преступником и грешником. Таким образом, тело отрока осталось лежать в лесу без погребения и отпевания.
Обретение мощей праведного Артемия и его прославление
Спустя двадцать восемь лет после трагической гибели отрока Артемия, один из церковнослужителей сельского храма, нашел в лесу тело мальчика, которое было полностью нетленным. Пораженный увиденным, человек сообщил об этом односельчанам, после чего мощи Артемия были привезены в церковь для отпевания. Однако и это явное свидетельство святости отрока не вразумило жителей селения, и он был погребен без почести, а его могила оставалась еще какое-то время в небрежении.
Но Господь не попустил того, чтобы Его угодник был забыт людьми. В том же году в тех краях возникла эпидемия лихорадки и жители окрестных земель, вспомнив об отроке Артемии и осознав его святость, поспешили к могиле, чтобы просить у праведного его молитв перед Богом и исцеления от болезни. Вскоре после этого многие заболевшие лихорадкой получили выздоровление, а сама эпидемия прекратилась.
Вначале праведный Артемий Веркольский считался местночтимым святым, однако со временем слава о чудесах, совершавшихся у мощей отрока, разошлась далеко за пределы северной Руси. Его нетленные останки были перенесены в специальную раку, а в 1619 году народное почитание святого получило благословение новгородского митрополита Макария.
Во время правления царя Алексея Михайловича в селении Веркола был основан Свято-Артемьев монастырь, который со временем разросся, и из небольшой обители стал достаточно крупным северорусским монастырем. Поток паломников и богомольцев не прекращался, и на средства верующих для мощей отрока Артемия была сделана серебряная рака. Позже праведный Иоанн Кронштадский пожертвовал деньги для устроения позолоченного балдахина над ракой. Ежегодно возле обители устраивался крестный ход с мощами святого Артемия, которые выносили из храма и обносили возле стен обители.
Вскоре после революции 1917 года Свято-Артемьев Веркольский монастырь был закрыт, а мощи праведного отрока утеряны. Существует предположение, что братия монастыря успела спрятать святыню, однако в настоящее время местонахождение мощей неизвестно.
Тропарь, глас 1:
Пустынный житель и в телеси Ангел и чудотворец показался еси, отче Артемие: постом, бдением, молитвою небесныя дарования приим, исцеляеши недужныя и души верою притекающих к тебе. Слава Давшему тебе крепость, слава Венчавшему тя, слава Действующему тобою всем исцеления.
Кондак, глас 8:
Возсия днесь пресветлая память премудраго Артемия; Богоданная благодать, яко реки, изливает от целебных мощей его дивная исцеления, имиже от многоразличных недуг избавляемся, с верою приемлюще я и взывающе: радуйся, Артемие Богомудре.
Величание:
Величаем тя, /страстотерпче Христов, Артемие, /и чтим святую память твою, /ты бо молиши за нас /Христа Бога нашего.
Молитва:
Святый угодниче Божий, праведный Артемие, присный хранителю святыя веры Православныя и близкий защитниче всего севернаго края Российския страны! Призри милостивно на усердную молитву нас, грешных, и твоим благомощным предстательством испроси нам у Господа прощение согрешений наших, преспеяние в вере и благочестии и ограждение от козней диавольских. Моли Господа, да хранит в здравии и непременяемем благополучии верных людей Своих, да подаст стране нашей мир и тишину, а нам нелицемерное послушание, да сподобит всех нас получити, по христианстей кончине, Небесное Царствие, идеже вси праведнии вместе с тобою вечно славят Отца, и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Немало замечательных святых знает Православная Церковь. Одни прославили Бога мученическим подвигом, пролили свою кровь за веру во Христа; другие много лет провели в суровых подвигах, строго постились и непрестанно молились; третьи обратили к истинной вере целые народы. Но есть и такие угодники Божии, которые при жизни своей не прославились никакими великими деяниями; жившие рядом с ними люди даже не догадывались, что около них находятся святые. Ведь для Бога главное - не дела, а чистота души человека, к великим же внешним подвигам Господь призывает не всех.
Старинное село Веркола. Суровая северная природа, рубленные из круглых брёвен избы, небольшая чистая река Пинега. В шестнадцатом столетии здесь жил маленький мальчик по имени Артемий. Тихий, скромный, послушный отрок ничем не привлекал к себе внимания. С ранних лет помогал родителям дома и в поле, любил ходить в храм, молиться. И никто не знал, что мальчик этот - избранник Божий, в юном возрасте имевший добродетели, которые другие люди приобретают многолетним тяжким трудом. Артемий никогда не гневался, не сердился; гордость и тщеславие были чужды его кроткому сердцу, а о чём-либо нечистом, скверном он даже не помышлял. Таким воспитали Артемия его благочестивые родители Косьма и Аполлинария, таким был он по дару Божию… Но и сам отрок берёг свою чистую душу от зла: много молился, отгонял от себя подкрадывающиеся к сердцу дурные мысли, не позволял себе капризничать и огорчать родителей. Так жил он, тихо и незаметно, радуясь синему небу и нежным зелёным листочкам, распускающимся по весне на трепетных северных берёзках, возрастая с годами и принося тихий свет благодати Божией в родной дом… Казалось, жизнь отрока так и будет течь своим чередом, что мальчик превратится в юношу, затем в зрелого мужа… Но … грянул гром.
Был солнечный июньский день. Крестьянин Косьма с раннего утра вышел в поле - боронить свой надел. Взял с собой и сына. Тянутся за бороной ровные гряды рыхлой чёрной земли, налегает на рукояти отец, ведёт под уздцы пегую лошадку его двенадцатилетний сын. «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного» - молится про себя отрок, мерно шагая по пашне. Звучат в юной душе святые слова, тянутся тонкой ниточкой кнебесам, к Престолу Божию, заставляют забыть о земном…
- Что-то парит сегодня - тихо произнёс отец, вытирая вспотевший лоб широким рукавом домотканой рубахи, - наверное, гроза будет.
Мальчик не слышал слов родителя - душа его в этот момент была далеко от скромной сельской пашни. А в небе собирались тёмные тучи. «Да, дождя не миновать, - подумал Косьма, - успеть бы доборонить эту сторону…» Всё темнее становится вокруг, воздух делается густым и влажным… Не поют бойкие и радостные в начале лета птицы, не шевелятся листья деревьев - всё замерло в ожидании бури. Только юный молитвенник в поле не замечает ничего вокруг, взывает в своём сердце к Богу.
Вдруг яркая, изломанная в нескольких местах молния прорезала лиловые тучи, и в то же мгновение оглушительный удар грома раздался над самой пашней, прогремел с такой силой, что, кажется, и земля поколебалась.
- Господи, помилуй! - Испуганно встрепенулся Артемий, поднял синие глаза к грозовому небу и …вдруг, как подкошенный упал на рыхлую землю.
- Что с тобой, сынок?! - Бросился к мальчику отец, поднял его на руки… Отрок не дышал. Видно, от неожиданного испуга сердце ребёнка не выдержало и разорвалось, душа мгновенно покинула юное тело.
С горькими рыданиями, неся на руках умершего, вернулся в избу отец.
- Господь забрал к себе нашего милого мальчика, - обратился он к жене и дочери, - да будет на всё воля Божия…
Узнав о случившемся, заволновались, стали судить да рядить соседи.
- Неспроста всё это, ох, неспроста! - Говорил почитавшийся односельчанами сведущим в Законе Божием старик, - Видать, были у Артемия какие-то тайные грехи, вот Господь и наказал его внезапной кончиной!
- Точно, точно! - Закивали головами старушки.
- Да быть того не может! - Попыталась вступиться за почившего молодая женщина, соседка семьи Артемия, - этот мальчик был такой тихий, любил ходить в церковь…
- А ты помалкивай, когда старшие говорят! - Резко оборвал речь женщины старик и нравоучительно поднял палец - я знаю, что говорю! Раз Бог наказал его, значит, было за что…
- А может, это не наказание… - тихо произнесла женщина.
- Да не лезь ты, тебе говорят! - Набросились на неё старушки. - Захар Спиридоныч знает, о чём ведёт речь!
- Да, и таких страшных грешников, умерших без покаяния, нельзя даже отпевать в церкви и хоронить на христианском кладбище. Их вообще нельзя предавать земле. - Тоном, не терпящим возражений закончил свою речь старик. - О чём и надо сказать Косьме, чтобы не смел нести в храм Божий тело наказанного гневом Господним…
Можно только догадываться, что чувствовали отец, мать и все близкие святого отрока, когда односельчане сообщили им о своём жестоком решении. Но, пришлось покориться. Отец сам прочёл молитвы, которые знал на память и отнёс тело сына в лес. Завернул почившего в бересту и положил на усыпанную хвоей землю близ высокой сосны. Сверху накрыл ветвями, а вокруг места, где лежало тело мальчика, выстроил деревянную ограду. Вот и вся могилка - ни креста, ни поминальной надписи… Скорбно молчали мать и сестра, глядя на погребение Артемия. Безжалостно и самоуверенно пересуживали внезапную кончину мальчика оставшиеся в селе веркольцы. А светлый отрок невидимо взирал с небес на любящих и ненавидящих его и с жалостью молился о тех и других…
Прошло тридцать два года. Тихая золотая осень неспешно обрывала листы веркольских деревьев. Ранним прохладным утром старенький дьячок сельской церкви собрался в лес за грибами. Оделся потеплее, взял берестяной туесок и вышел из дома. Несмелая сентябрьская заря робко рассеивала остатки ночной мглы. «Пасмурный день будет сегодня» - подумал, взглянув на небо, дьячок и плотнее укутался в широкий тулуп. Вот и лесная опушка. Грибник огляделся вокруг себя и …вдруг застыл в недоумении. Закрыл глаза, затем широко раскрыл их. …Нет, не померещилось. Недалеко от края леса среди деревьев виднелся яркий столп света, поднимавшийся от земли до неба. Сияние, ярче солнечного, разливалось среди древних сосен, рассеивало сумерки пасмурного утра, светлым столбом поднималось к закрытому облаками небу. Дьячок осенил себя крестным знамением и несмело пошёл к озарённому светом месту. «Да что же это такое… Господи, помилуй!» - тихо шептал он. Всё ближе сияние, всё ярче… Старик робко взглянул на могучую сосну, от корней которой исходил свет, затем опустил глаза к земле… Маленький мальчик в белой рубахе лежал на больших кусках берёзовой коры, покрывавших землю. Глаза отрока были закрыты, тень от густых ресниц падала на бледные щёки… Ребёнок казался спящим.
- Господи, помилуй! - Упал на колени поражённый благоговейным ужасом дьячок - Да это же Артемий! Мы дружили с ним в детстве… Он был немного младше меня. Он внезапно скончался во время грозы… Как плакала, как убивалась его мать, когда односельчане не дали отпеть отрока в церкви… Здесь, в лесу, его и похоронили… Но почему же он лежит поверх земли, нетленный, как святые мощи?! Или…
Повеял лёгкий ветерок и дьячок почувствовал тонкий аромат, как бы запах ладана, исходящий от лежащего на земле тела. Старик ещё раз перекрестился и быстро пошёл в село.
В тот же час Верколу облетела новость: в лесу нашли нетленное тело отрока, оставленного без погребения много лет назад.
- И звери дикие его не тронули! - Удивлялись крестьяне.
- Наверное, Артемий всё-таки не был грешником, иначе Бог не сберёг бы его мощей…
Посудили селяне, потолковали, да и разошлись по своим делам: время было рабочее - осенняя страда, пора убирать урожай, некогда от трудов полевых отрываться. Лишь несколько веркольцев пошли в лес вместе со стареньким дьячком Агафоником, взяли гроб с телом мальчика, отнесли в сельский храм. Положили на паперти и снова накрыли берестой, лежавшей на святых мощах и в лесу.
И снова об Артемии все забыли. Но Бог, прославляющий святых своих, не позволил окончательно стереться из памяти людской имени праведного отрока. В том же году, когда селяне обрели в лесу святые мощи, в Архангельской губернии, где находилась и Веркола, разразилась страшная эпидемия злокачественной лихорадки. Десятки и сотни людей, особенно женщины и дети, страдали от жара и боли во всём теле, слабели и даже умирали. Слёг в постель и сын Каллиника - одного из крестьян, переносивших в храм тело святого отрока. «Господи! - Горячо молился отец, глядя, как мечется в бреду его маленький мальчик, - исцели сына моего, Василия! Не дай ему умереть - ведь он ещё такой юный!» Напряжённо вглядывается исстрадавшийся отец в раскрасневшееся от жара лицо ребёнка, тревожно слушает его тяжёлое дыхание. И вдруг мысленному взору Каллиника представилось лицо другого мальчика - бледное, тихое, мертвенно-спокойное и, в то же время, светлое - как лики угодников Божиих на древних образах. «Артемий! - Радостной надеждой забилось в сердце крестьянина, - если он святой, то услышит мою молитву, умолит Бога, чтобы к Васятке вернулось здоровье!» Каллиник осторожно, чтобы скрипом не испугать больного, открыл дверь и быстро вышел на улицу. Подошёл к храму, поднялся по деревянным ступенькам, вошёл в полутёмный притвор. Вот и гроб с телом мальчика. Каллиник опустился на колени. «Господи! - Воззвал он, - молитвами отрока Артемия, исцели младенца Василия!» Благоговейно приложился ко гробу, затем осторожно отломил кусочек покрывавшей мощи бересты и, ещё раз поклонившись телу праведника, пошёл домой. Васятка по-прежнему метался в бреду. Отец осторожно прикрепил принесённый из церкви кусочек бересты на шнурок, на котором висел нательный крестик мальчика. Осенил ребёнка крестным знамением. Прошла минута, две… Малыш стал дышать ровнее. Вскоре сын Каллиника пришёл в себя и попросил есть, а через два дня здоровый ребёнок уже весело бегал по улицам Верколы.
- Чем вы лечили своего Васеньку? - Спрашивали соседи счастливых родителей исцелённого, - все умирают, а ваш сынок выздоровел так быстро…
- Святой отрок Артемий вымолил у Бога здоровье нашему малышу! - Радостно отвечали Каллиник и его жена, и рассказывали односельчанам о произошедшем чуде.
Тут-то и поняли веркольцы, какой великий святой почивает нетленными мощами в притворе их деревянной церкви. Стали усердно молиться, служить панихиды о праведном отроке. И лихорадка отступила. Все больные жители села исцелились, дети, ещё вчера лежавшие в жару, на другой день уже радостно молились в храме, благодарили за своё исцеление Господа и его святого угодника.
Ах, как жаль, что Косьма и Аполлинария не дожили до этих дней… - тихо переговаривались между собой пожилые женщины в притворе храма. - И сестра его не здесь, уже много лет, как в монастырь ушла…
- Да… Святым оказался Артемий, Господь забрал к себе его чистую душу, как Ангела принял отрока, а люди и не поняли, осудили…
- Грех-то какой…
Светлая, благоговейная радость лёгкими крыльями накрыла северное село, тихой благодатью почила на душах его жителей. Много и других чудес сотворил праведный Артемий. Постепенно слава о святом отроке покинула Верколу, разошлась по всей Руси-матушке. И поныне дважды в год совершается в русских храмах память о светлом отроке, о вечно юном святом, который, кротко взирая на нас с древней иконы, словно говорит нам: не судите, и не судимы будете… Иной суд Божий, а иной - человеческий. И ещё: Царствие Божие внутри вас есть…
Святой праведный отроче Артемие, моли Бога о нас!
(1532, с. Веркола (совр. Пинежский р-н Архангельской обл.) - 23 июня 1545), прав. (пам. 23 июня, 20 окт., в Соборе Карельских святых и в Соборе Новгородских святых). «Житие святаго праведнаго богомудрого отрока новоявленнаго Артемиа, Верколскаго чюдотворца» известно в большом числе списков XVII-XIX вв., отражающих 3 основные редакции. 1-я редакция жития, составленная ок. 1619 г. по повелению Новгородского митр. Макария , содержит описание 53 чудес, совершившихся по молитвам к А. В., последнее чудо относится к 1618 г. В основе этой редакции, по предположению В. О. Ключевского , лежит первоначальный рассказ об А. В., возникший сразу после перенесения мощей святого в 1577 г. и содержавший описание 19 чудес. 2-я и 3-я редакции дополняют 1-ю более поздними чудесами. По мнению исследователей, 2-я редакция жития, описывающая 72 чуда, была составлена в 1649 г., 3-я редакция была создана в Артемиевом Веркольском мон-ре при настоятеле Антонии (Попове; 1693-1729), в ней отражены 85 чудес, последнее датируется 1700 г.
А. В. родился в крестьянской семье. Родители - Косма по прозвищу Малый и Аполлинария - воспитали сына в страхе Божием и благочестии. По преданию, у А. В. была сестра - прав. отроковица Параскева Пириминская, прославившаяся посмертными чудотворениями. Однажды отрок вместе с отцом боронил поле. Разразилась сильная гроза, ударила молния, и А. В. упал замертво. Односельчане посчитали внезапную кончину отрока наказанием за его тайные грехи и оставили тело непогребенным в лесу, называвшемся Сосония. В 1577 г. диакон местной ц. во имя свт. Николая Чудотворца Агафоник увидел в лесу необычный свет над местом, где покоились останки А. В., и обрел нетленное тело праведного отрока. Крестьяне перенесли св. мощи на паперть Никольской ц. в Верколе.
В 1583 г., во время распространившейся в окрестностях Верколы эпидемии, у некоего человека по имени Каллиник тяжело заболел сын. Каллиник молился о его исцелении, потом приложил мальчика ко гробу А. В. и, взяв бересту, в к-рую было завернуто тело святого, положил ее на плечи и на «гайтан» (нательный крест) ребенка, к-рый тотчас выздоровел. О свершившемся чуде Каллиник рассказал жителям Верколы, собравшимся в церкви; был отслужен молебен, и мор прекратился. Житие сообщает, что с этого времени стала праздноваться память А. В. (РГБ. Унд. № 378. Л. 100-101). В 1584 г. у гроба А. В. исцелился др. житель Верколы - Павел, голова к-рого была обращена назад. После этого чуда к Никольской ц. был пристроен придел во имя вмч. Артемия, мощи св. отрока переложили в новый гроб и торжественно перенесли в придел. На досках от прежнего гроба священники Иоанн и Фома повелели написать образы А. В., к-рые почитались чудотворными. В 1601 г. некий Панкратий привез один из образов в Вел. Устюг, и неск. жителей Устюга получили от него исцеления. Почитались чудотворными также стружки от гроба А. В., к-рые благочестивые паломники прикрепляли к своим нательным крестам. У мощей А. В. продолжали совершаться исцеления: прп. Трифон Вятский († 1612), шедший в родное с. Малнемнюжское (близ Верколы), исцелился от «расслабления руки»; вновь обрел зрение веркольский житель Иоанн по прозвищу Растегай, страдавший слепотой более 2 лет.
В марте 1635 г. кеврольским и мезенским воеводой был назначен А. Ф. Пашков (позднее сопровождавший в ссылку Аввакума Петрова). Будучи проездом в Верколе, Пашков не захотел почтить мощи А. В. и уехал в Кевролу, где тяжело заболел его сын Иеремия. Поняв, что болезнь сына является наказанием за неверие, Пашков отправился в Верколу, чтобы поклониться мощам А. В. В Никольской ц. в Верколе был отслужен молебен, потом Иеремию приложили к образу и мощам А. В., а грудь обернули берестой, в к-рую было завернуто тело святого. Мальчик выздоровел, и Пашков дал обет создать ц. во имя вмч. Артемия. В 1645 г. на месте, где было обнаружено тело праведного отрока, на средства Пашкова построили ц. во имя вмч. Артемия Антиохийского с приделом во имя А. В. (освящена по благословению Патриарха Иосифа и Новгородского митр. свт. Аффония). При храме возник мон-рь, первоначально существовавший без царского указа, «по слову» воеводы, из-за чего насельники подвергались притеснениям со стороны местных жителей. Однажды ночью А. В. явился настоятелю обители иером. Рафаилу и ободрил его, предсказав скорые изменения к лучшему. В 1648 г. царь Алексей Михайлович разрешил строить мон-рь, 17 нояб. мощи А. В. были переложены в новую раку, перенесены в обитель и поставлены в приделе во имя святого. В 1650 г. в мон-рь было прислано царское жалованье: иконы, книги, колокола, богослужебные сосуды, церковная утварь. Веркольскому мон-рю оказывал покровительство Патриарх Никон , имевший в своей б-ке житие А. В.
21 апр. 1695 г. во время пожара ц. во имя вмч. Артемия, где стояла рака с мощами А. В., сгорела; по благословению Холмогорского архиеп. Афанасия (Любимова) мощи св. отрока были обретены под завалами сгоревшего храма. В 1700 г. построили новую деревянную холодную ц. во имя вмч. Артемия Антиохийского и 4 июля 1701 г. положили в ней мощи праведного отрока. В 1712 г. была сооружена теплая ц. с трапезой во имя А. В., впосл. сгоревшая. На ее месте в 1785-1806 гг. была воздвигнута каменная ц. во имя А. В. с приделами во имя свт. Николая Чудотворца и вмч. Артемия, в приделе во имя вмч. Артемия на юж. стороне находилась рака с мощами праведного отрока. В 1867 г. близ Веркольского мон-ря там, где погиб А. В., на месте древней часовни была построена новая, в 1876 г. освященная как храм во имя А. В. (ныне - часовня). С 1888 г. ежегодно 23 июня совершался крестный ход с мощами святого вокруг Веркольского мон-ря. Св. прав. Иоанн Кронштадтский , почитавший А. В., неоднократно посещал мон-рь, в 1892 г. на свои средства он устроил новую раку для мощей святого и резной золоченый балдахин над ней. 14-15 июля 1897 г. св. Иоанн присутствовал при освящении построенного на его средства монастырского храма в честь Успения Пресв. Богородицы. Св. Иоанн является автором акафиста А. В.
В 1919 г. Веркольский мон-рь был закрыт, в 1920 г. мощи А. В. были спрятаны братией; по нек-рым свидетельствам, ныне они находятся под спудом на территории мон-ря. Богослужения в ц. во имя А. В. возобновились в 1990 г., в этом же году в церковь была перенесена рака, где ранее почивали мощи святого (в 20-80-х гг. XX в. рака находилась в часовне, построенной на месте гибели А. В.), в 1991 г. в стенах обители была возобновлена монашеская жизнь.
История канонизации А. В. излагается в источниках противоречиво. В одном из поздних списков жития сказано, что веркольцы, видя множество чудес, совершавшихся по молитвам к праведному отроку, собрались на совет и написали письмо Новгородскому митр. Макарию, к-рый повелел боярскому сыну Дружине Малгину, игум. Красногорского мон-ря Макарию и кеврольским священникам освидетельствовать мощи А. В.; после чего митр. Макарий повелел написать житие и службу святого, создать в честь него храм и там положить его мощи. 6 дек. 1610 г. мощи А. В. по указу митрополита были перенесены из придела в Никольскую ц. (РНБ. Q. I. 990, кон. XVIII - нач. XIX в.). Однако в 1610 г. Новгородскую кафедру занимал митр. Исидор , красногорский же игум. Макарий действительно подвизался при митр. Макарии. Источник, известный Н. П. Барсукову , сообщает, что в 1639 г. Новгородский митр. Киприан († 17 дек. 1634) послал в Верколу повеление освидетельствовать мощи «тутошними и окольными игумены, и попы, и диаконы». Получив роспись исцелений, митрополит в 1640 г. установил местное празднование памяти А. В., тогда же составили службу - «полный праздник: стихиры, и славники, и литею, и стиховны, и богородичны, и канон, и икос, и светилен, и хвалитны, и розпев под знаменем». Поскольку и это сообщение содержит хронологическое противоречие, можно предположить, что канонизация святого совершилась тогда же, когда было составлено житие,- ок. 1619 г. Память «святаго и преподобного Артемия Веркополского, иж в Кевроле» (без указания дня) внесена в месяцеслов Симона (Азарьина) (РГБ. МДА. № 201. Л. 335об., сер. 50-х гг. XVII в.). В 1685 г. краткое житие святого опубликовано под 20 окт. в Прологе, что говорит об общерус. почитании А. В., память А. В. отмечена также в «Описании о российских святых» (кон. XVII-XVIII в.). В 1701 г. в Москве в храме во имя вмч. Параскевы на Пятницкой у. был освящен придел во имя А. В., здесь хранился его чудотворный образ с частицей мощей, написанный на доске от гроба святого.
В печатных Минеях, используемых ныне в РПЦ, под 23 июня (Минея (МП). Июнь. Ч. 2. С. 270-282) помещена полиелейная служба А. В. (см. Знаки праздников месяцеслова), под 20 окт.- тропарь и кондак из указанной службы (Минея (МП). Октябрь. С. 524). В Веркольском мон-ре ежедневно читается акафист святому.
Ист.: Описание о российских святых. С. 157; Пролог. Сентябрь-февраль. М., 1685.
Лит.: Яхонтов И . Жития святых севернорусских подвижников Поморского края как исторический источник. Каз., 1881. С. 183-187; Ключевский . Древнерусские жития. С. 323-324; Барсуков . Источники агиографии. Стб. 62-64; Голубинский . Канонизация святых. С. 128; Сергий (Спасский) . Месяцеслов. Т. 3. С. 231; Дмитриев Л . А . Житийные повести Русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв. Л., 1973. С. 249-261, 290-292; Макарий . История РЦ. Кн. 4. Ч. 2; Кн. 6; Савельева Н . В . «Житие Артемия Веркольского» в рукописной традиции Веркольского монастыря // ТОДРЛ. 1999. Т. 51. С. 365-376; Свято-Артемиев Веркольский монастырь. М., 2000.
А. К. Сальников, Е. В. Романенко
Иконография
По описанию в иконописном подлиннике посл. четв. XVII в., А. В. «12 лет млад, в одной рубашке, в левой руце посох, в правой крест» (ИРЛИ. Бобк. № 4. Л. 142об.), в подлиннике XVIII в.: «Праведный отрок... иже со отцом своим Козьмою земледельцем и шед на поле, умре от грома велика, млад отрок 12 лет, в рубашке, в руке лоза, колени голы. А инде пишет в рубашке и в портах» (Филимонов . С. 175). Одно из наиболее ранних изображений святого - в коротком белом хитоне и гиматии - сохранилось на иконе св. Василия Блаженного и А. В. в молении Спасу Еммануилу 20-х гг. XVII в. строгановского мастера (собрание П. М. Третьякова. ГТГ). На прорисях с икон XVII в. праведный отрок представлен прямолично, в рост, с благословляющей десницей и свитком в левой руке, нередко в ряду избранных святых (Маркелов . Т. 1. С. 125, 127, 135). Вместе со свт. Николаем он изображен на иконе сер. XVII в. (ГИМ), в центр к-рой врезан деревянный крест XVI в.; с мч. Уаром - на иконе ок. 70-х гг. XVII в. (ГТГ); со св. Иоанном Предтечей - на образе кон. XVII в. (ВГИАХМЗ). На поле иконы, среди избранных святых,- на образе «Распятие Христово» Леонтия Стефанова, 1679 г. (ГИМ); на нижнем поле иконы Божией Матери «Троеручица», XVII в. (ГИМ),- по пояс, с обращенными к зрителю ладонями.
В ранних списках жития святого (ГИМ. Щук. № 424. Л. 1об., 50-е гг. XVII в.; БАН. Арх. Д. 255. Л. 3об., 1655 г.), переписанных в Веркольском мон-ре иноком Антонием (Ловцовым), имеются миниатюры с ростовым графическим изображением А. В. в орнаментальной рамке старопечатного стиля: отрок, с крестом в правой руке и посохом в левой, обращен к благословляющей деснице Господней в сегменте неба. В Сборнике житий святых XVII в. помещена иллюстрация с сюжетом преставления праведного отрока (РНБ. ОЛДП. F 137. Л. 95об., 96об.).
Большое распространение получили иконы А. В. в молении Спасителю (в облачном сегменте), на фоне деревянного Веркольского мон-ря на берегу Пинеги. Святой традиционно изображался отроком с округлым ликом и короткими, слегка волнистыми волосами, в короткой белой (иногда красной) рубахе, с крестом и веткой (или стрелой-молнией) в руках, с босыми ногами. Панорама мон-ря, как правило, воспроизводит его исторический облик: храм вмч. Артемия Антиохийского, шатровую ц. во имя свт. Николая, трапезную, колокольню, ограду со Св. вратами и др. деревянные постройки; рядом или вдали - пашня с изгородью, конь, запряженный в борону, и лежащая фигура убиенного отрока; в облаках благословляющий Спаситель, к-рому Ангел-хранитель подносит душу праведника. К данному иконографическому изводу относится икона кон. XVII - нач. XVIII в. (ГЭ), прорись с иконы XVIII в. северных писем (Маркелов . Т. 1. С. 133), прорись с иконы XVIII в. (ГРМ) - без вида мон-ря. На иконе 1-й пол. XIX в. (АМИИ) представлен каменный храм во имя А. В., на образе нач. XIX в. (АМИИ) в композицию включено изображение службы монахов в храме у мощей святого. Иногда рядом с фигурой молящегося А. В. представлен только рассказ о его смерти (из неск. сюжетов), без вида мон-ря, напр. на иконах XVIII в. (ГЭ; АМИИ), прориси с иконы XVIII в. (ГРМ); иногда встречается надпись: «Артеми[й] громом убиен бысть». На прориси с иконы XVII в. дважды изображен лежащий отрок, над ним клеймо с образом Успения прав. Анны (Маркелов . Т. 1. С. 131).
Сохранился ряд житийных икон А. В.: кон. XVII в. (ГРМ); кон. XVII - нач. XVIII в. (СГИАПМЗ) - в среднике праведный отрок изображен вместе со свт. Николаем Чудотворцем, вокруг 2 ряда клейм жития А. В.; XVIII в. (АМИИ); сер. XIX в. (ЦМиАР). В составе клейм последней иконы: рождество и убиение громом святого, 10 посмертных чудес, в т. ч. исцеление сухорукого младенца, Андрея от «болезни очес», Авраама от зубной болезни, чудо о Ермолае, «одержимом духом нечистым», об Иоанне, «иже посмеялся чюдесем с[вя]таго и ослепе и бысть здрав по молитве», а также перенесение мощей А. В. в церковь, ему посвященную. Деяния А. В. представлены также на гравюре М. Нехорошевского 1-й пол. XVIII в. (РНБ), на ксилографии 1882 г. (РГБ). Образ А. В. входил в состав композиции Собора Новгородских святых и помещался вверху, как на прориси с иконы XVIII в.; также в состав Собора Карельских святых, как на иконе 1876 г. (Музей правосл. искусства г. Куопио, Финляндия); в число 189 рус. святых - на прориси с иконы 1814 г. (Маркелов . Т. 1. С. 399, 461). Изображение праведного отрока нач. XX в. помещено на юго-зап. столпе в храме апостолов Петра и Павла в Петергофе (1895-1905), вероятно, потому, что имп. Александр III Александрович скончался в день памяти А. В.
Лит.: Ровинский . Народные картинки. Т. 3. С. 552-553; Антонова, Мнева . Т. 2. С. 356-357, 443. № 845, 954. Ил. 157; Мильчик М . И . Веркольский монастырь в иконографии XVII-XVIII вв. // ПКНО, 1986. Л., 1987. С. 487-496; Косцова А . С ., Побединская А . Г . Русские иконы XVI - начала XX в. с изображением монастырей и их основателей: Кат. выст. / ГЭ. СПб., 1996. С. 29-30. Кат. 15, 16; Сорок сороков. Т. 2. С. 612; Маркелов . Святые Древней Руси. Т. 1. С. 124-135, 398-399, 460-461. Т. 2. С. 62; Северные письма: Кат. / Сост. О. Н. Вешнякова, Т. М. Кольцова. Архангельск, 1999. Кат. 225, 226.
О. А. Полякова, Я. Э. З.
2 ноября в Православной Церкви совершается память праведного святого Артемия Веркольского.
Он не был мучеником или схимником, стяжавшим святость многолетней молитвой. Не был священником или богословом. Он просто не успел. Обычный мальчик с чистой и светлой душой, какая бывает только у детей, Артемий окончил земной путь в возрасте 12 лет. Не для того ли Господь забрал его к себе так рано, чтобы мы помнили важнейший Его завет: «Будьте как дети» (Матф. 18:3).
ОТРОК АРТЕМИЙ
Артемий родился в 1532 году в селе Веркола - на окраине Архангельской области. Его родители - Косьма по прозвищу Малый и Апполинария, были простыми крестьянами. Мальчик рос богобоязненным, был чужд простых детских игр. Тихий и кроткий, он не общался со сверстниками и беспрекословно слушал своих родителей. Всегда помогал отцу в полевых работах, сколько мог по своему здоровью и возрасту.
6 июля 1544 года, когда двенадцатилетний Артемий с отцом боронили землю, вдруг поднялась буря, началась невиданная доселе гроза, и в отрока попал разряд молнии. Артемий упал замертво… О происшествии много судачили, в итоге решили, что это - наказание Божие за какие-то тайные его грехи. В то время убитых молнией не принято было хоронить на кладбище. Тело так и осталось не отпетым - его положили прямо на землю в глухом лесу, сверху прикрыв хворостом и берестой, и поставили небольшой сруб.
32 года пролежал отрок не погребённым - пока Агафоник, дьячок Никольской церкви, в 1577 году не собрался в лес по грибы-ягоды. Углубившись в чащу, он заметил необычный свет и, когда приблизился, обнаружил нетленные мощи блаженного Артемия.
Особого значения рассказу дьячка не придали. Тело всё же перенесли в село, к приходской церкви, и положили на паперти, прикрыв гроб берестой, бывшей на нём и прежде. Но Богу было угодно иное: вскоре от мощей начались массовые исцеления больных лихорадкой, свирепствовавшей тогда в крае. Болезнь считалась тяжёлой, и многие от неё умирали - в особенности старики и дети. Занедужил и сын веркольца Калинника. С сокрушением сердца и с верой пришёл отец к гробу отрока и, взяв кусочек бересты, положил её на грудь умирающего сына. И - тот выздоровел! Многие сделали так, и исцелились. Артемию стали молиться, творить память о нём, и вскоре лихорадка в Верколе вовсе сошла на нет.
Но чудеса не прекратились. Число их даже увеличилось, так как в село потянулись паломники. Известен случай исцеления человека по имени Павел: тяжёлый недуг так скривил ему шею, что голова повернулась лицом назад, глаза закрылись… Но как только он обратился с горячей молитвой к Артемию, всё пришло в норму. После этого в Никольской церкви устроили специальный придел, и перенесли туда мощи, положив их в новый гроб. Это произошло в 1584 году.
«ИДИ В ВЕРКОЛУ»
Два священника - Иоанн и Фома, бывшие свидетелями многих чудес, происходящих от мощей, велели написать на досках старой гробницы несколько икон блаженного отрока (одну в 1601 году привезли в Великий Устюг, где её почитали как чудотворную). А стружки, оставшиеся после работы с досками, отец Иоанн собрал и хранил при церкви, давая их болящим, притекающим с верою. И от стружек тоже стали происходить исцеления. В 1619-м году Новгородский митрополит Макарий благословил перенести мощи в храм.
Интересный случай произошёл с Патрикием Игнатьевым, крестьянином из села Кивокурья Устюжского уезда. Он с детства страдал от грыжи. Помолившись отроку Артемию и дав обет приложиться к мощам, Патрикий выздоровел. Но об обете своём забыл, и через несколько лет недуг вернулся - грыжа стала мучить его пуще прежнего. Тогда он вновь обратился с молитвой к святому и всё повторилось - исцелившись, он забыл об обете. И напала на Патрикия такая тоска, что хоть в петлю лезь… Вспомнил он тогда о не исполненном обете и раскаялся, стал вновь молиться святому отроку. И, когда болезнь отступила в очередной раз, поспешил в Верколу - приложился ко гробу, заказал святому молебен и рассказал о свершившемся с ним чуде.
Весной 1636 года назначенный в Кевролу и на Мезень воеводою Афанасий Пашков проезжал мимо Верколи. В село заехал, но к мощам не прикладывался. А по завершению пути его сын Иеремия тяжело заболел. Мальчик был уже при смерти, после исповеди у него отнялись зрение и слух… Тогда Афанасий вспомнил о чудотворных мощах и поклялся вернуться в Верколу и отслужить пред гробом молебен. Едва он произнес это, сын его, выйдя из забытья, спросил: «Каким путем надо ехать к чудотворцу Артемию?» Со слезами воевода дал повторный обет. Когда же Иеремия выздоровел, благодарный отец распорядился в месте обретения мощей построить храм в честь святого. А после пожара в нём устроили особую часовню, куда поместили новую раку с мощами, накрыв её покровом.
Слава о происходящих в Верколе чудесах распространилась далеко за пределы края. Новгородский митрополит Киприан послал освидетельствовать мощи святого и своей подписью подтвердил список исцелений, а в Никольскую церковь отправил вновь составленную службу чудотворцу.
«ПУТЬ К ВЕРКОЛЬСКОЙ ОБИТЕЛИ КРАЙНЕ ЗАТРУДНИТЕЛЕН»
В 1648 году царь Алексей Михайлович послал грамоту на имя кеврольского воеводы Аничкова, повелев положить мощи праведника в новую раку и построить монастырь там, где они были обретены. В лесу на месте сгнившего сруба вырос прекрасный деревянный храм. Соорудили ограду и устроили кельи для монахов. Впоследствии из-за пожаров мощи трижды переносили, пока в 1793-м году не был построен в монастыре каменный храм, освященный в честь праведного Артемия, где они и были положены.
До революции Архангельскую землю с Коми соединял древний Пинежский тракт, проложенный в лесах и болотах. Сохранилась память о том, как притекали по нему в Верколу паломники. Чуть что, давали обет Богу, что сходят помолиться к мощам Его угодника. Собирали котомки, кланялись на четыре стороны с крестным знамением и шли пешком в монастырь, ночуя под деревьями (ходу из Коми было дня на три). Теперь в село ведёт дорога, по которой ездит маршрутка. В Верколу давно уже не ходят пешком. Но и сейчас, как сказано в одном старинном описании: «Путь к Веркольской обители крайне затруднителен».
В последние годы монастырь возрождается. Устав, как и в прежние времена, строг: «Друг к другу в келию без великой нужды не ходить, разговоров неполезных всемерно уклоняться: в коридорах для бесед не останавливаться; в трапезе отнюдь не разговаривать; громко в келиях не читать, быть и наедине всегда одетому, кроме ночных часов: почитать друг друга, особенно старших летами…» Вот только чудотворные мощи отрока Артемия исчезли во время революции. Скорее всего, они скрыты в подземных помещениях обители - монахи молятся об их обретении.
Лада Ермолинская
