История ДШБ 13
Ни одна из сфер деятельности человека не развивается настолько динамично и стремительно, как военное дело. Появляются новые виды вооружения, тактические приемы и даже виды вооруженных сил. Советский Союз можно назвать родиной Воздушно-десантный войск. Подобные подразделения существовали и в других армиях мира, но нигде этому роду войск не уделялось столько внимания.В конце 30-х годов прошлого столетия в СССР были сформированы десантные корпуса, каждый из которых имел численность более 10 тыс. человек. Десант считали элитой армии, в нем служили самые умелые и подготовленные бойцы. Воздушно-десантные войска принимали участие в наиболее важных сражениях с гитлеровскими захватчиками, за время войны были проведены несколько масштабных воздушно-десантных операций.
После войны ВДВ стали отдельным видом войск, они подчинялись непосредственно министру обороны СССР. Важной вехой в развитии этого вида войск стало создание в середине 60-х годов десантно-штурмовых подразделений, которые подчинялись командованию военных округов. Других особых отличий от обычных частей ВДВ (вооружение, обмундирование, программы подготовки) десантно-штурмовые подразделения не имели.
История создания 13-й ОДШБр
Идея сформировать десантно-штурмовые части родилась после пересмотра тактики ВДВ в случае полномасштабной войны. Советские стратеги решили сделать ставку на применении массированных десантов в ближайшем тылу противника, которые должны были полностью дезорганизовать его оборону.
На тот момент армия обладала значительным парком транспортной авиации (прежде всего вертолетов) и могла выполнить подобную задачу. Планировалось, что десантно-штурмовые части будут высаживаться в ближайшем тылу неприятеля с вертолетов, и действовать небольшими группами. Парашютно-десантные войска предполагалось использовать в глубоком тылу противника, высаживая их парашютным способом.
В 1969 году в Дальневосточном округе были сформированы две десантно-штурмовые бригады: 11-я и 13-я ОДШБр, каждая из которых располагала вертолетным полком. В случае начала войны эти подразделения должны были действовать в труднодоступной местности.
Регион, в котором была дислоцирована 13-я ОДШБр, давал полное представление о том, что такое «труднодоступная местность». Города Магдагачи и Завитинск, где находилось расположения части, можно смело назвать одним из самых суровых уголков Советского Союза. Чтобы полностью понять это, нужно побывать там.Температура летом частенько доходила до +40 градусов, а зимой столбик термометра опускался до -55 градусов. Суточные перепады температуры иногда достигали 30-35 градусов. И в этих условиях необходимо было не просто жить, а и проводить качественную боевую подготовку десантников. Не напрасно, в переводе с языка эвенков название «магдагачи» означает «место погибших деревьев».
Боевая подготовка бригады
Чтобы стать десантником, нужна не только сила и выносливость. Десант всегда сражается в крайне суровых условиях, в тылу противника, без поддержки основных сил, подвоза боеприпасов и эвакуации раненых. Рассчитывать приходиться только на себя. Поэтому каждый десантник должен быть умелым бойцом.
В 13-й ОДШБр большое внимание уделяли постоянному оттачиванию боевых навыков военнослужащих, не забывая и про физическую подготовку. Тринадцатая десантно-штурмовая бригада всегда была одним из образцовых подразделений Дальневосточного округа, конкурировать с ней могли разве что десантники из 11-й ОДШБр.
Боевой подготовке военнослужащих из десантно-штурмовых бригад много внимания уделялось не просто так: Дальний восток был территорией возможного конфликта. Рядом находилась граница с Китаем, с которым у СССР были весьма напряженные отношения. В 1969 году противостояние между двумя странами привело к пограничному конфликту на острове Даманский, который едва не стал началом большой войны. Так что десантники готовились в любой момент отразить нападения противника.Наглядным подтверждением высокого уровня подготовки бойцов 13-й ОДШБр стали учения с высадкой на острове Итуруп, проходившие в августе 1988 года. Бригаде была поставлена задача высадить на остров десантную группу в составе двух батальонов и батареи горной артиллерии. Высадка происходила с вертолетов Ми-6 и Ми-8.
Вертолеты Ми-6 (слева) и Ми-8 (справа).Внезапно по первой группе десанта был открыт огонь боевыми патронами, его вели с караула точки ПВО, прикрывавшей аэродром на острове. Оказалось, что из-за плохой погоды, гарнизон не был предупрежден о предстоящих учениях. Только благодаря отличной выучке и хорошей подготовке десантников обошлось без жертв.
После этого инцидента руководство бригады получило благодарность от министра обороны Язова, а 13-я ОДШБр была награждена вымпелом.
Последние годы
В конце 80-х годов страна стала стремительно меняться, а в 1991 году СССР прекратил свое существования. Начались «лихие» 90-е. Конечно же, вооруженные силы не могли остаться в стороне от этих процессов. Были проведены многочисленные реорганизации, значительно урезано финансирование, многие части попросту расформировали.
Уже в августе 1990 года 13-я ОДШБр была выведена из подчинения командования Дальневосточного округа и подчинена напрямую штабу ВДВ в Москве. Десантно-штурмовая бригада превратилась в 13-ю отдельную воздушно-десантную бригаду (13 ОВДБр). Были расформированы две артиллерийские батареи (противотанковая и горная), их заменили дивизионом гаубиц Д-30.
В конце 1996 года 13 ОВДБр была расформирована. Это происходило согласно плану сокращения ВДВ.
Немного истории!
Изначально во время великой отечественной войны были созданы подразделения десантно-штурмовых бригад (ДШБ). Они не входили в состав ВДВ и подчинялись командованию сухопутных войск. Десантно-штурмовые бригады формировались из пехоты, а также моряков, которые остались без кораблей. При смене формы одежды, моряки наотрез отказались снимать тельняшки. В связи с чем, командованием сухопутных войск было принято решение включить в состав одежды ДШБ полосатые тельняшки.
Задачи, которые возлагались на ДШБ это молниеносный прорыв фронта для прохода основных сил армии.
В послевоенное время ДШБ существовали как самостоятельный вид вооруженных сил и подчинялись командованию сухопутных сил СССР. Цели и задачи, которые ставились перед ДШБ это молниеносный бросок через линию фронта и удержание плацдарма до подхода основных сил (аналог – морская пехота). Основным техническим средством ДШБ по задумке командования должны были быть вертолеты и моторизированная техника.
ВДВ отличались от ДШБ как формой одежды, так и поставленными перед ними задачами. Основной задачей ВДВ является высадка в тылу противника с самолетов при помощи парашютов и атака противника с тылу.
В конце 80-х годов после войны в Афганистане командование вооруженных сил произвело соединение ВДВ и ДШБ с подчинением командованию ВДВ. После развала СССР парашютно-десантные части ВДВ были переформированы и из парашютно-десантных частей стали формировать десантно-штурмовые полки и дивизии.Интервью главкома ВДВ Шаманова В.А.
Кстати, почему у вас одни дивизии называются воздушно-десантными, а другие - десантно-штурмовыми?
Владимир Шаманов: В первых выбрасывают с парашютами 100 процентов людей и техники. Во вторых с техникой десантируются лишь по одному батальону от каждого полка. Остальных высаживают на уже захваченные аэродромы противника.
Между прочим, в будущем такое разделение даст возможность иметь в десантно-штурмовых батальонах более тяжелое вооружение. Перспективная боевая машина БМД-4М, например, имеет два варианта бронезащиты. Базовый - когда выбрасывают машину с парашютом. И усиленный - когда вместо средств десантирования, а это почти две тонны, на "четверку" крепят дополнительные бронелисты. При втором варианте защищенность, конечно же, будет выше. Для решения задач, не предполагающих десантирования парашютным способом, главным образом будем использовать более тяжелые и в перспективе - более вооруженные десантно-штурмовые соединения. Их же предполагается обеспечить собственной авиацией.
17.05.2012, 01:00 "Российская газета" - Федеральный выпуск №5783 (110)
В разделе на вопрос чем отличается парашютно - десантной батальон от десантно- штурмового. хотя обои могут входить в одну бригаду ВДВ заданный автором сонный хорек
лучший ответ это Вопреки очевидной логике, во вновь сформированных в 1979 г. десантно-штурмовых бригадах пешие батальоны были названы парашютно-десантными, а на бронетехнике (БМД/БТРД) - десантно-штурмовыми. В отличие от пдб ВДВ, дшб ДШВ был значительно усилен. Особенностью его боевого применения был уклон на маневренные действия в ОТВД, тогда как пдб в основном предназначались для позиционных. Это требовало несколько большей автономности и, соответственно, огневой мощи. Это и определило более сильную ОШС дшб.
Источник:
Ответ от Ѐуслан Гладенко
[новичек]
не чем
Ответ от Несправляюсь с недотрахом
[гуру]
обои это то что на стены клеят, оба наверное Вы хотели сказать
Ответ от Snuki
[гуру]
ДШБ - это не род войск. Это просто организационно - штатная структура крупных воинских частей. Если это ДШБ дивизии ВДВ, то это воздушный десант, если ДШБ мотострелковой дивизии - то пехота, а ДШБ дивизии морской пехоты - флот
Ответ от Seawolf
[гуру]
Они отличаются штатным расписанием и наличием различных средств вооружения и боевой техники. Десантно-штурмовой батальон, является самым мощным в составе бригады.
Ответ от Короленко Арсений
[новичек]
Интервью главкома ВДВ Шаманова В. А.
Кстати, почему у вас одни дивизии называются воздушно-десантными, а другие - десантно-штурмовыми?
Владимир Шаманов: В первых выбрасывают с парашютами 100 процентов людей и техники. Во вторых с техникой десантируются лишь по одному батальону от каждого полка. Остальных высаживают на уже захваченные аэродромы противника.
Между прочим, в будущем такое разделение даст возможность иметь в десантно-штурмовых батальонах более тяжелое вооружение. Перспективная боевая машина БМД-4М, например, имеет два варианта бронезащиты. Базовый - когда выбрасывают машину с парашютом. И усиленный - когда вместо средств десантирования, а это почти две тонны, на "четверку" крепят дополнительные бронелисты. При втором варианте защищенность, конечно же, будет выше. Для решения задач, не предполагающих десантирования парашютным способом, главным образом будем использовать более тяжелые и в перспективе - более вооруженные десантно-штурмовые соединения. Их же предполагается обеспечить собственной авиацией.
17.05.2012, 01:00 "Российская газета" - Федеральный выпуск №5783 (110)
В первом воздушном бою – ничего не трогай В плохих книгах о летчиках Великой Отечественной войны воздушные стрелки наших бомбардировщиков, штурмовиков и транспортных машин легко и просто сбивали немецкие истребители, едва успев подняться в воздух. Очередь, другая – и «падает фашистский стервятник, объятый пламенем». На самом деле в первом боевом вылете очень непросто было не то что сбить врага, а хоть что-нибудь понять в происходящем. Владимир Местер, стрелок-радист на штурмовике Ил-2 так описывал свой первый боевой вылет: «Таких необученных как я (я даже парашют не умел одевать!), сажали на головные самолеты – мы же ничего не видим, а стрелок замыкающего самолета – самый важный. Меня посадили в кабину, я пристегнулся, чего потом никогда не делал, и мне говорят: «Вот тебе пулемет. Он в чехле. Его не трогай! Сиди и смотри по сторонам». Вот так первый раз в воздух я поднялся прямо на боевой вылет. Сижу, смотрю – кругом все крутится, сверкает, красивые облачка разрывов вокруг – как в кино. До того интересно, что я аж рот открыл и разглядываю – ничего не понимаю! Страшно не было – я просто не знал, что надо бояться. Обратно прилетели. С непривычки немного подташнивает. Вылез из кабины. Подошел к командиру, Мише Чекурину, и говорю: «Товарищ командир, рядовой Местер первый боевой вылет совершил». - «Хорошо. Давай, рассказывай, что ты там видел. Ты видел, как нас атаковали «Мессеры»? - «Не знаю. Я видел, что самолеты кружатся». - «А ты видел, когда ведомого сбили?» - «Понятия не имею». Сбили одного из шестерки. Бой был тяжелый, а мне казалось, что это кино. Я же ничего не понимаю. Стрелки, как и летчики чаще гибли в первых вылетах. Когда стрелок сделал десяток вылетов, есть надежда, что он будет еще жить, хотя это не всегда от него зависело. Вот так я вылетов пять-семь сделал, прежде чем стал немного понимать, что к чему. Ребята помогли пулемет освоить – это было в их же интересах. Ведь мы друг друга прикрывали. Помогал механик по вооружению, рассказывал о возможных неисправностях, показывал, как действовать при обрыве ленты». Неслучайно Местер упомянул про десять вылетов. Тех стрелков, которые оставались в живых после десяти штурмовок, награждали медалью «За отвагу». После пятнадцати – орденом «Красной Звезды». Вот после первых, самых опасных вылетов и начинал вырабатываться профессионализм. Например, в отношении к оружию: «Это должны делать оружейники, но мы свой пулемет старались обслуживать сами. Перед посадкой стараешься натянуть на него чехол, чтобы не запылился. Разбирали, чистили и смазывали сами – это же наша жизнь! Сами вручную набивали патронную ленту. Хотя разрывные не разрешали использовать, но мы и их каждым десятым ставили, а трассирующий – каждым третьим». Но, может быть, это был единичный случай, когда неопытный воздушный стрелок в первом бою даже не понял, что происходило? Да нет, есть такие примеры в воспоминаниях. В чрезвычайно интересных мемуарах С.Н. Иконникова «Война глазами авиаинженера», например, есть такой эпизод: «За два с половиной года службы инженером в авиационном полку мне с перерывами в общей сложности более года приходилось совмещать две должности – инженера по вооружению и начальника воздушно-стрелковой службы. Исполнение последней должности требовало проведения занятий с летным составом по воздушной стрельбе, анализа ошибок при прицеливании и ведении огня, при этом затрагивались и вопросы тактики. Эффективность занятий по воздушно-стрелковой подготовке, проводимых во фронтовых условиях инженером, не летавшим на боевое задание, была крайне низкой. Активности на занятиях летчики не проявляли, а на лицах многих можно было прочесть – легко все это рассказывать на земле, а побывай-ка с нами в бою! Командир полка мое желание понимал и поддерживал. Правда, напоминал, что время и средства на подготовку инженера и воздушного стрелка затрачиваются различные, да и инженер по вооружению в полку всего один». Авиаинженеру все же удалось отправиться в боевой вылет: «На задание воздушным стрелком меня определили к ведущему шестерки капитану Сало. Прошло много лет, а первый полет запомнился в деталях. Предстояло уничтожить живую силу и технику противника на окраине населённого пункта. При перелете линии фронта нашу группу обстреляли мелкокалиберная зенитная артиллерия и зенитные пулеметы. Казалось, что огонь очень плотный и что все трассы направлены только в наш самолет. Хотелось подробнее рассмотреть оборонительные сооружения противника, движущиеся транспортные средства, возможно точнее зафиксировать результаты штурмового удара. Но командир экипажа трижды напомнил: главное следить за воздухом и быть готовым к отражению атаки истребителей. Истребители противника не появились. Использовать крупнокалиберный пулемет для стрельбы по наземным целям не сумел – времени на прицеливание не хватило». Опытный авиаинженер Иконников вовсе не успел открыть огонь по наземным целям – времени прицелиться не хватило. Первый вылет – ничего не поделаешь. Опыт накапливался с каждым полетом: «После нескольких боевых вылетов я гораздо с большим авторитетом мог анализировать ошибки летчиков в воздушной стрельбе, особенно тогда, когда совместно с другими стрелками удалось отразить атаку истребителей Ме-109». Лишь тем, кто выжил в первых, самых опасных вылетах, довелось стать опытными воздушными бойцами и описывать победы в мемуарах: «Стремлюсь взять в прицел истребитель. Ничего не выходит! Немец атакует под большим углом, вертикальный угол обстрела моего пулемета не позволяет стрелять по нему. Я мгновенно сбрасываю сиденье, становлюсь коленями на пол кабины, доворачиваю пулемет вверх. Теперь истребитель противника попадает в прицел. Но огня не открываю умышленно. Решаю подпустить поближе, надеясь, что противник не поймет мои действия. Истребитель все ближе и ближе... 800 метров, 600, 400... Тщательно прицеливаюсь и выпускаю длинную очередь, огненная трасса упирается в самолет противника, тот не успевает открыть ответный огонь, вспыхивает и, объятый пламенем, несется на наш «ил». У меня мороз по спине: «фоккер» хочет таранить нас?! Но Коновалов, услышав мою очередь, резко рванул самолет вправо, и горящий «фокке-вульф» пронесся рядом». Это эпизод из воспоминаний воздушного стрелка Георгия Литвина. Одного из тех, кто сумел стать профессионалом воздушной войны, способным за считанные секунды найти единственно верное решение в ситуации, когда «ничего не выходит». Максим Крупинов